Есть три типа лхатонг (видения, постижения пространства ума). В первом все дхармы распространяются и заново пробуждаются. В учении Дзогчен мастера, которые практиковали и на самом деле знали состояние Дзогчен, не ходили в школу, чтобы изучать философию и прочие интеллектуальные вещи, как это делали другие. С самопожертвованием годы и годы они обретали своего рода внутреннее пробуждение, которое есть не только медитация, но которое становится самонаукой, самознанием. К примеру, досточтимый мастер Джигме Лингпа заново пробудился через принцип состояния Дзогчен. Великий тертон Джатсон-ньингпо никогда не учился у мастера, как другие: он просто принял некоторые наставления и практики от какого-то мастера, но он пробудился, практикуя с великой с великой преданностью к Гуру Падмасамбхаве. В линии передачи мастеров Дзогчен есть длинный перечень реализовавших себя практиков, которые пробудились к полному Знанию Дхармы. Так что такого типа лхатонг полагается завершением как в Сутре, так и в Тантре. Только в этих учениях понимание лхатонг - совершенно разной глубины
Через второй тип лхатонг мы открываем истинную природу ума. Этот лхатонг возникает через методы наставлений: это переживание возникает посредством их применения. Практикуя и знакомясь ближе с этим состоянием, мы обретаем третий лхатонг, в котором мы понимаем состояние дхарматы как оно есть на самом деле. Это завершает знание самоучения и это начинает действовать в момент реализации.
В шинэ и лхатонг может быть несколько типов мыслей. Даже если и есть мысли в состоянии ньямшаг (созерцание), достаточно их заметить и расслабиться в этом состоянии, не отвлекаясь. Даже если мысли меняют форму и цвет, достаточно мгновенно заметить их присутствие и состояние. Чтобы ни возникло, как только это возникнет, мы должны понимать , что здесь есть это присутствие: это основное. Нет объекта на котором следует медитировать. Если отсутствует такое понимание, то значит не достает присутствия. Даже если кто-то жертвует собой и предпринимает величайшие усилия, эта жертва просто может стать причиной сансары, поскольку такой, следовательно, не постиг свою собственную природу. И в конце концов он страдает и ему вредят его же усилия. Сущность блаженства, привязанная к усилию, упущена.
Нет необходимости выполнять многое или предпринимать великие усилия к спасению, но присутствие не должно быть упущено, что бы мы ни делали. Тот, кто чувствует запах, не должен упустить свою сущность, он должен просто заметить запах и оставаться в этом состоянии новизны. Так что нет нужды отвергать или исправлять что-либо, думая, что это иллюзия или нечистое видение: в учении Дзогчен мы интегрируем. И мы также интегрируем и нечистое видение: важно до конца понимать, что нет разницы между чистым и нечистым видением. Так что когда у нас есть мысль, которая не позитивна, то тот факт, что нами управляет мгновенное присутствие и мы не отвлекаемся - это подобно антидоту (противоядию). Вместо того, чтобы являться негативной, эта мысль имеет ценность. В общем говоря, мысль полагается элементом не совместимым с самадхи, с созерцанием. Тем не менее, если мы понимаем ее природу, не отвлекаясь, то мы это не отвергаем, а скорее расслабляемся в самом этом состоянии мысли и освобождаем себя в нем. Это принцип самоосвобождения.
Если мы даже не способны на это, то мы на низшем уровне низшей способности. В этом случае, мы должны по меньшей мере наблюдать за мыслью. Нет неспособных на то, чтобы заметить, что есть мысль. Так что же такое эта мысль? Где она? Куда она исчезает? По меньшей мере, мы наблюдаем эти вещи конкретно. Так что, мы обнаруживаем, что мысль освобождает себя. “Она освобождает себя” означает, что она исчезает и нет ничего конкретного: нет необходимости ее исключать или рассеивать, она исчезает сама по себе. По меньшей мере, у нас должно быть это переживание.
Через длительное исследование этого переживания, в определенный момент у нас возникает определенная близость с этим и больше нет необходимости постоянно охотиться за мыслями, чтобы наблюдать их. Когда мысль приходит, то присутствие автоматически возрастает и мысль почти освобождает себя. Это называется "саморожденная мудрость”. Это уже помогает обрести Знание.
Кто бы ни исследовал движение мысли, тот после исследования обнаружит, что мысль исчезает в присутствии и можно найти то, что в общем называется “обычное сознание”. Это означает, что мы не говорим ни о чем конкретном как о состоянии Ригпа или как о созерцании, а только о повседневном уме, который никак не изменён и не модифицирован.
Какая бы мысль ни возникла, мы ее не корректируем и не изменяем, мы просто остаемся в присутствии этого состояния, не отвлекаясь. Что же нам делать, если мысль даже не исчезает, когда наблюдаем ее при ее появлении, поскольку она чересчур сильна? Прежде всего, нам следует оставить свою позу и расслабиться: затем, если мы обусловлены мыслями, то мы даем им течь, не контролируя и не ограничивая, но не отвлекаясь и наблюдаем за тем, что происходит. Таким образом, возможно начать успокаиваться, а иначе практика становится своего рода борьбой. Таков метод, поскольку и движение, и состояние покоя связаны с умом, и то, и другое возвращается к своей собственной природе. Так, если движения ума кажутся мощными и не контролируемыми, и управлять ими почти становится борьбой само по себе, то нужно их отпустить. Однако, мы должны наблюдать. Мысли бродят здесь и там, но никуда они не уйдут и вернутся к своей природе, т. е. к Пустоте. Поскольку любая мысль всегда пустотна, в конце концов, каждое движение ума должно вернуться к Пустоте. Так даже человек без способностей может получить преимущество, практикуя себя в том, что он получил.